Глава 4. Н.А.Ивницкий Судьба раскулаченных в СССР

Глава четвертая
Сельхозосвоение спецпереселенцами северных и восточных районов СССР


Как уже отмечалось, одной из основных задач так называемой ликвидации кулачества как класса («раскулачивания») было использование дешевой рабочей силы для освоения отдаленных северных и восточных районов страны. Первоначально намечалось раскулаченных и высланных в Северный край, Сибирь и на Урал использовать в основном на лесоразработках, рыбных и иных промыслах в отдаленных остронуждающихся в рабочей силе, а в сельском хозяйстве устраивать лишь тех спецпереселенцев, рабочая сила которых не может быть использована на лесоразработках и промыслах. По мере расширения масштабов освоения северных и восточных районов СССР все более активно стал использоваться труд ссыльных в горнодобывающей промышленности и на строительстве.
Освоение земельных массивов Северного края, северных районов Сибири (Нарымский округ), целинных земель Казахстана и засушливых районов Северного Кавказа выдвинуло на передний план использование дешевого труда высланных кулаков. К лету 1930 г. было вселено из других областей и расселено внутри областей (краев) 168 тыс. семей, раскулаченных по 2-й категории, из них 86 тыс. семей, т.е. больше 50% переданы местным организациям для освоения земельных угодий. Между тем по ориентировочным наметкам предполагалось использовать в сельском хозяйстве Северного края только 13,5% спецпереселенцев, а остальных — на лесозаготовках (65,3%) и промыслах (21,2%)1.
В Сибирском крае для сельскохозяйственного освоения расселено 57 673 человека, а хозяйственным органам было передано 27 тыс. человек, так называемый излишек рабочей силы спецпереселенцев2. И только на Урале на сельскохозяйственном освоении предполагалось использовать 2 500 семей (примерно 10 тыс. человек) в Тобольском округе, а остальные спецпереселенцы — около 30 тыс. семей (140 тыс. человек) должны

быть переданы хозяйственным организациям лесной и горнодобывающей промышленности. Не изменилось это соотношение и в дальнейшем.
Рассмотрим мероприятия и практическую работу по использованию принудительного труда ^йецпереселенцев в сельском хозяйстве.
Образованная в апреле 1930 г. секретная комиссия СНК СССР во главе с В.В.Шмидтом на первом своем заседании, 5 апреля, рассмотрела ряд вопросов, связанных с устройством и использованием труда выселенных кулаков. Для того чтобы спецпереселенцы прижились в новых местах вселения, комиссия считала необходимым выделить для них избыточный сельхозинвентарь на тех же условиях, что и единоличным хозяйствам. Наркомзему СССР поручалось представить свои соображения о выделении выселенным кулакам семян для посева, в том числе и картофеля на тех же условиях, что и сельхозинвентарь.
На следующем заседании комиссии (11 апреля) были определены условия и принципы выделения средств и материально-технических ресурсов для спецпереселенцев. В частности, было признано необходимым передать 15 млн. руб., оставшихся у ОГПУ от переселения, на административно-хозяйственное устройство высланных кулаков. Сельхозинвентарь должен отпускаться в кредит сроком на 2 года. Отпуск семян для посева зерновых и огородных культур предусматривался для Сибири: пшеницы 5 тыс. центнеров, овса — 4 тыс. и ячменя — 3 тыс. ц и на 2 тыс. га огородных культур; для Урала: овса — 10 тыс. ц, ячменя — 10 тыс. ц и на 2 тыс. га огородных культур. Семенная ссуда выделялась до реализации нового урожая.
Комиссия СНК СССР предлагала выделить для спецпересе-ленческих районов простейший сельскохозяйственный инвентарь (табл. 10).
На закупку лошадей для выселенных кулацких семей признавалось необходимым отпустить Уральской области, Уралу и Сибири по 300 тыс. руб. Северолес совместно и по согласованию с крайисполкомом Северного края должен передать часть лошадей во временное пользование по окончании лесозаготовок с тем, чтобы «со стороны переселяемых хозяйств была обеспечена оплата амортизации лошадей»3.

На первый взгляд постановления комиссии В.В.Шмидта носили «либеральный» характер, были проникнуты заботой об облегчении трагической судьбы спецпереселенцев, но это только на первый взгляд. Ссуды, выделяемые для хозяйственного устройства ссыльных, были, во-первых, мизерными и, во-вторых, краткосрочными. К тому же решения комиссии не выполнялись, а некоторые вообще отменялись (например, об оплате труда наравне с вольными гражданами). Вот один из конкретных примеров. Для спецпереселенцев Северного края, куда было выселено 46 тыс. семей (230 тыс. человек) предлагалось выделить примерно по одному плугу и бороне на 10 семей, по одной косе и одному серпу на семью, одни вилы на две семьи и одну телегу на 90 семей. Не получили спецпереселенцы Северного края и лошадей для сельхозосвоения.
В постановлении ЦИК и СНК СССР от 3 октября 1930 г. указывалось, что на население спецпоселков, которое занимается сельским хозяйством, возлагаются специальные задания по посевам, сдаче «товарных излишков», агроминимуму, размерам семейных фондов и т.д. Задания устанавливались райисполкомами для каждого поселка в целом и распределялись между отдельными хозяйствами поселка распоряжением уполномоченного по управлению спецпоселком. Все расходы на нужды поселков производились из средств самого населения. Смета этих расходов утверждалась райисполкомом. Порядок привлечения средств населения устанавливался Наркомфином СССР по согласованию с НКВД союзных республик.
Спецпереселенцы должны привлекаться к обложению об

щегосударственными и местными налогами на особых основаниях по правилам, установленными НКФ СССР4.
В уже называвшемся постановлении Политбюро ЦК ВКП(б) от 10 августа 1931 г. предлагалось выделить спецпереселенцам для огородов и посевов в 1931 г. и весной 1932 г. 240 тыс. га земли: под полевые культуры — 84 тыс. га и под огородные культуры — 156 тыс. га. Для ведения сельскохозяйственного производства предусматривалось и снабжение спецпереселенцев сельхозинвентарем и скотом. В тех случаях, когда спецпереселенцы использовались как рабочая сила в совхозах, туда передавались скот и инвентарь. Отменялись решения местных органов, запрещавших организацию огородных хозяйств спецпереселенцами, занятыми в промышленности.
6 мая 1932 г. утверждена Инструкция об организации неуставных сельскохозяйственных артелей из спецпереселенцев5. В ней указывалось, что неуставные сельхозартели организуются путем объединения отдельных хозяйств спецпереселенцев «для совместного ведения сельского хозяйства на основе обобществления землепользования, с/х инвентаря, рабочего скота, с/х построек, связанных с полеводством». Огородное приусадебное хозяйство остается в индивидуальном пользовании.
Для осуществления указанных целей неуставная артель под наблюдением комендантов ОГПУ и непосредственным руководством районных земельных органов и хозорганизаций, в ведении которых переданы спецпереселенцы:
а) образует единое землепользование, сосредоточивая в
своем распоряжении все полеводческие угодья спецпереселен-
цев — своих членов и проводит на этих землях внутрихозяй-
ственное землеустройство;
б) организует применение труда спецпереселенцев на на-
чалах обязательного участия в нем каждого члена артели;
в) обобществляет средства производства для ведения
хозяйства, а также приобретает необходимый инвентарь на
средства артели;
г) ведет сельхозпроизводство по плану, проводя агро-зоо-
технические мероприятия и механизацию процессов произ-
водства;
д) организует и развивает подсобные предприятия (масло-
дельные, мельничные и проч.);

е) производит сбыт товарной продукции своего хозяйства в установленном порядке госторговле и кооперации по местным заготовительным ценам.
Неуставные сельскохозяйственные артели не пользуются правами юридического лица. Все имущество артели принадлежит на правах собственности или аренды всем членам артели в равных долях, они же несут ответственность по обязательствам артели за кредиты.
Сельскохозяйственные неуставные артели должны организовываться на добровольной основе, причем членом артели может быть каждый. В артели должно быть объединено не менее 15 семей. Оформляется создание артели постановлением общего собрания вступающих в артель, протокол организационного собрания и коллективное заявление вступающих в артель представляется в комендатуру ОГПУ, которая утверждает и регистрирует артель.
Каждый член артели обязан принимать участие личным трудом в хозяйстве артели, добросовестно выполнять возложенную на него работу и исполнять правила внутреннего распорядка, утвержденного комендатурой. Каждый член артели имеет право на «вознаграждение за свой труд в артели». Добровольно выбывший или исключенный член артели имеет право на получение внесенного им паевого взноса за вычетом имевшего место убытка, разверстанного на каждого члена. Окончательный расчет производится по окончании хозяйственного года.
Средства артели образуются: из членских взносов; добровольных вкладов и займов у членов артели; внутренних накоплений артели от хозорганизаций; из ссуд деньгами или натурой, полученных у государства и других организаций; из стоимости переданного артели имущества (строения, с/х инвентарь, натурфонды и т.п.).
Членские взносы устанавливаются в виде вступительного взноса, установленного общим собранием, но не ниже 5 руб., и паевого взноса, определяемого следующим образом: из общей стоимости обобществленного имущества членов артели от 1/4 до 1/2 по постановлению общего собрания зачисляется в неделимый фонд артели; остальную часть имущества составляют паевые взносы каждого члена артели.

Все работы в артели производятся личным трудом ее членов и их семей. Члены артели, занятые в промышленности, на время посевных и уборочных работ, освобождаются хозяйственными организациями от работы у них.
Основной производственной единицей в артели является бригада (постоянная, сезонная, временная), за которой закрепляется, по возможности, постоянный состав рабочих, участок работы, инвентарь и рабочий скот (лошади). С разрешения коменданта допускается использование в артели наемной рабочей силы (специалисты).
Оплата труда членов артели производится соответственно «количеству и качеству затраченного каждым членом артели труда». Порядок оплаты труда и содержание нетрудоспособных устанавливается следующий:
а) в течение года продукты и деньги выдаются из средств
артели по особым нормам в счет заработка, но не более 50% от
количества выработанных трудодней;
б) в конце хозяйственного года с членами артели произ-
водится окончательный расчет по оплате труда и содержанию
нетрудоспособных.
Если после покрытия всех расходов не окажется остатка дохода для дополнительной оплаты труда членов артели сверх выданных авансов, то дополнительная доплата не производится и расчет считается законченным выдачей авансов. В том случае, если остаток валового дохода окажется недостаточным для покрытия авансов, выданных в оплату труда и на содержание нетрудоспособных, то недостающая сумма списывается с запасного капитала.
Члены артели, временно потерявшие трудоспособность, получают пособие; беременные женщины освобождаются от работ в течение двух месяцев до родов и двух месяцев после родов.
Делами артели управляет уполномоченный артели, выделяемый общим собранием артели и утверждаемый поселковой комендатурой на один год. Общие собрания для решения хозяйственных и других вопросов артели созываются только с разрешения поселковой комендатуры. Постановления общего собрания считаются действительными лишь после утверждения комендатурой.

В ведение общего собрания артели входят:
а) избрание уполномоченного и утверждение инструкции
ему;
б) утверждение правил внутреннего распорядка;
в) прием и исключение членов артели;
г) утверждение годового производственного плана, сметы
доходов и расходов и отчеты уполномоченного;
д) рассмотрение и принятие договоров по контрактации,
по трудовому соревнованию;
е) утверждение планов проведения сельхозкампаний;
ж) разрешение жалоб на уполномоченных;
з) распределение доходов артели, не входящих в круг веде-
ния уполномоченных.
В целях привлечения спецпереселенцев — членов артели к активной работе в хозяйстве проводятся (с разрешения комендатуры) производственные соревнования, общее руководство которыми осуществляет уполномоченный.
Таково краткое содержание инструкции об организации неуставных сельхозартелей спецпереселенцев. К инструкции прилагалась форма протокола об организации неуставной с/х артели.
Инструкция 1932 г. показалась руководству ОГПУ слишком демократичной, поэтому в следующем, 1933 г., была принята новая инструкция об организации неуставных сельхозартелей, подписанная начальником ГУЛАГа ОГПУ М.Берманом и заместителем наркома земледелия СССР А.Мураловым6. В отличие от инструкции 1932 г. здесь непосредственное руководство неуставными артелями целиком возлагалось на комендатуры ОГПУ, а не на районные земельные органы и хозяйственные организации.
Если инструкция 1932 г. считала возможным организацию артели при наличии не менее 15 семейств, желающих объединиться в артель, то теперь для этого требовалось не менее 25 семейств. Был установлен возрастной ценз для вступления в артель — не моложе 16 лет.
Ужесточена была ответственность спецпереселенцев — членов артели. За порчу инвентаря, построек и другого имущества артели, «за невыход на работу, несвоевременное оставление работы, недоброкачественное выполнение и прочие нарушения

трудовой дисциплины» уполномоченный налагает взыскания вплоть до предания суду, которые утверждаются комендантом ОГПУ. В инструкции 1932 г. вообще не было такого пункта.
Не включено в инструкцию 1933 г. и положение о том, что беременные женщины освобождаются от работ за два месяца до родов и на два месяца после родов. Зато был включен пункт о том, что из сумм, заработанных членами артели на отхожих промыслах, отчисляется не менее 10% заработка спецпереселенца в общественные фонды артели.
В этом же русле шло и содержание распоряжения ГУЛАГа ОГПУ от 10 марта 1934 г. о распределении урожая в неуставных сельхозартелях7. В нем говорилось, что каждый труд(спец)поселенец должен твердо знать, что полученного при распределении урожая количества сельхозпродуктов должно хватить ему до нового урожая: «Спецпереселенцы, израсходовавшие полученные ими сельхозпродукты ранее этого срока, никакой помощи продовольствием от государства получать не будут». И далее: «Члены неуставных с/х артелей, невыработав-шие в течение года достаточного для своего прокормления трудодней по нерадивости, лодырничеству, никакой помощи от государства не получают». Комендатуры обязаны были следить за тем, чтобы спецпереселенцы «не разбазаривали» полученные ими сельхозпродукты и не обращались за продовольственной помощью.
Наиболее крупным районом спецпоселений в Северном крае являлась Коми область. Здесь к октябрю 1930 г. размещено 5 272 семей (18 971 человек), что составляло примерно пятую часть населения области. Через год, к концу 1931 г., здесь было уже 34 тыс. спецпереселенцев. Однако к лету 1933 г. численность уменьшилась до 25 тыс. человек — сказалась высокая смертность и побеги спецпереселенцев.
По данным треста «Комилес», на 10 сентября 1932 г. на сельскохозяйственных работах было занято 2 815 человек или 21,7% от общего числа работающих спецпереселенцев в тресте. Земельные угодья в спецпоселках области в 1932 г. составляли 4 596 га, а в 1938 г. — 12 759 га, причем посевные площади в 1932 г. равнялись 1 060 га, в 1933 г. - 2 340, в 1934 г. - 3 201, в 1935 г. — 3 709, а в 1938 г. — 5 788 га. Доля посевных площадей к площади земельных угодий выросла с 25% в 1932 г. до 45%

в 1938 г., а обеспеченность землей хозяйства спецпереселенца — с 1,18 га (0,4 га пашни и 0,78 га сенокоса) до 2,45 га (соответственно: 1,11 и 1,34 га)8.
По решению Северного крайкома ВКП(б) от 13 мая 1933 г. в июне проведено сплошное обследование по специальной программе спецпоселков края по вопросам, характеризующим их организационно-хозяйственное состояние, в том числе: время образования спецпоселка, численность населения, характеристика земельных угодий, их пригодность для ведения сельского хозяйства, развития животноводства, кустарных промыслов, формы организации хозяйства и использования труда спецпереселенцев и т.п. Для непосредственного руководства работой по обследованию спецпоселков в каждом районе спецпоселений создавались комиссии в составе представителей РК ВКП(б) или райисполкома, работника ОГПУ.
Материалы обследований спецпоселков обсуждались на заседании бюро райкомов партии и принимались соответствующие постановления, что меняло положение спецпереселенцев. В качестве примера укажем на материалы обследования спецпоселков Усть-Куломского района Коми области — Крутобор и Пивью. Спецпоселок Крутобор был образован в августе 1930 г. К лету 1933 г. в нем проживала 181 спецпереселенческая семья (637 человек). Поселок построен в 150-200 метрах от реки Ню-мид. Почва, где построен поселок, «исключительно песчаная, почти непригодная для обработки», в лесу «не растет даже трава, за исключением мха». В 1932 г. спецпереселенцами было раскорчевано леса под пашню 33 га, но только 19 га использовано под пашню, а остальная земля непригодна для земледелия. В 1933 г. еще было раскорчевано свыше 15 га. Засеяно и посажено разных культур лишь 17,2 га из 48 га раскорчеванных земель. Сенокосной площади у спецпоселка вообще не имелось.
В спецпоселке была неуставная сельхозартель, которая имела 5 лошадей, 4 коровы, 7 овец, 22 кролика. Кроме того, имелось 8 голов молодняка крупного рогатого скота и один бык-производитель. От недостатка кормов в 1932-1933 гг. пало 8 лошадей, 11 коров, 23 кролика. Из сельхозинвентаря неуставная сельхозартель имела только 9 плугов и борон, одну сеялку, одну молотилку с конным приводом и один окучник. Ясно, что с таким инвентарем и тяговой силой спецпереселенцы не мог

ли справиться с производственными заданиями, к тому же рабочая сила отвлекалась зимой на лесозаготовки (264 человека), а весной на лесосплав (67 человек). В связи с неудовлетворительным снабжением спецпереселенцы осенью ходили за продуктами за 30 км, а зимой 27 человек постоянно ходили за 9 км. Производственные участки отводились на расстоянии от 9 до 90 км от места жительства, поэтому комиссия, обследовавшая спецпоселок Крутобор, считала целесообразным расселить жителей по другим поселкам или «совершенно ликвидировать поселок, население перевести в другое место»9.
В акте обследования спецпоселка Пивью того же района указывалось, что поселок образован в июне 1931 г. В нем расселено 119 семей (431 человек). «Участок, на котором расположен поселок Пивью, более или менее пригодный для развития сельского хозяйства. Почва супесчаная и суглинистая. При применении удобрений можно рассчитывать на получение удовлетворительных урожаев», — отмечалось в акте комиссии. В поселке 98% спецпереселенцев объединены в неуставную с/х артель, скот (14 лошадей и 6 коров) и инвентарь обобществлены полностью. Вся земельная площадь находится в распоряжении артели. Весной 1933 г. спецпереселенцы посеяли полевых культур 26 га и посадили 19 га огородных. Заметим, что в этой работе принимали участие школьники и дошкольное детское учреждение (!)'°.
Обращает на себя внимание то, что в артели были почти все хозяйства спецпереселенцев (кроме 4-х). Это и неудивительно, в циркуляре Коми облземуправления об организации в спецпоселках неуставных артелей (28 марта 1932 г.) прямо говорилось: «немедленно организовать неуставные артели во всех поселках и обеспечить передачу всего с/х инвентаря, скота и с/х построек лесопромхозу и приемку их неуставными артелями», хотя «вхождение в артель является добровольным»'1.
Бюро Усть-Куломского райкома ВКП(б), рассмотрев итоги обследования спецпоселков, вынуждено признать, что «состояние спецпоселков в районе находится в исключительно тяжелом положении». Большинство поселков «построено без достаточного изучения местности в смысле пригодности освоения (Крутобор, Окос)», констатировало бюро райкома, не обеспечивают спецпереселенцев годными участками для расшире

ния пахотных и сенокосных угодий (Лопью-Вад, Лесной Чер, Зинстан и др.), не имеют близко расположенных огородных земель. Во многих спецпоселках пахотные угодья находятся в 10-15 км, а сенокосные — в 30 км от поселков. Существующие нормы снабжения продовольствием нетрудоспособных (175 гр. муки на день при отсутствии своих продуктов) «не обеспечивают существование». На этой почве увеличиваются заболевания и смертность спецпереселенцев — в мае 1933 г. умерло 349 человек.
Неуставные сельхозартели имелись во всех спецпоселках, но «благодаря исключительно тяжелому бытоположению... политико-моральное состояние с/поселков нездоровое», — доводил до сведения окружного и областного отдела ОГПУ райком партии. Учитывая все это, Усть-Куломский РК ВКП(б) постановил:
а) ввиду того, что спецпоселок Крутобор не обеспечивает
дальнейшего хозяйственного развития — считать необходи-
мым поселок ликвидировать, спецпереселенцев перевести в
поселок Пивью, а в Крутоборе организовать место ссылки для
административно-высланных;
б) спецпоселок Окос оставить на старом месте, но учиты-
вая непригодность почвы для сельхозосвоения, считать необ-
ходимым уже в 1933 г. «освоить местность "Вурда-Ель", находя-
щуюся от поселка в 14 км»;
в) в связи с тем, что спецпоселки Вежаю, Лесной Чер, Ло-
пью-Вад не пригодны для дальнейшего расширения, заселение
вновь прибывающими спецпереселенцами не производить.
Райком обязывал леспромхоз, в ведении которого находились спецпоселки, закупить для неуставных артелей 500 голов крупного рогатого скота и 100 лошадей, а также добиться отпуска ссуды на приобретение коров и домашней птицы для индивидуального (подсобного) хозяйства спецпереселенцев. Предлагалось местному Союзохоту организовать рыболовные артели, а Кустпромсоюзу — кустарно-промысловые артели (дег-текурение, смолокурение, столярное дело).
Усть-Куломский райком ВКП(б) обязывал местные партийно-советские организации и общественные организации принять меры для хозяйственного устройства спецпереселенцев, «памятуя, что они заселены не для временного проживания, а

на постоянное место жительства и будут составлять постоянной кадр лесных рабочих»12.
Несмотря на столь категоричное постановление райкома, положение спецпереселенцев продолжало оставаться тяжелым. Об этом свидетельствуют как официальные документы органов ОГПУ и советских организаций, так и сравнительные данные о смертности спецпереселенцев Усть-Куломского района с другими районами спецпоселений Коми области. В 1933 г. в спецпоселках Усть-Куломского района умерло 1 550 человек из 7,5 тыс. (20,7%), в то время как по четырем другим районам спецпоселений (Троицко-Печорский, Усть-Вымский, Сыкты-вдинский, Сторожевский) из 13 741 спецпереселенца умерло 1 277 человек (9,2%), т.е. в 2,3 раза меньше13.
Разумеется, материальное положение и условия освоения новых земель были очень тяжелыми во всех спецпоселках Коми области, но в Усть-Куломском районе в особенности. Острый недостаток сельхозинвентаря (даже простейшего) и тягловой силы вынуждали спецпереселенцев производить полевые работы вручную, под посевы и огородные культуры землю вскапывали лопатами.
Тем не менее спецпереселенцы Коми области раскорчевали 497 га леса и кустарников, обработали и засеяли зерновыми и огородными культурами 1 463 га, в том числе 697 га зерновыми, 599 га картофелем, 301 га огородными культурами и 17 га льном. Всего же пахотной земли было 1 859 га и 3 661 га — сенокосной. На одного спецпереселенца в среднем приходилось от 0,1 га до 0,2 га пахотной и сенокосной земли, что, конечно, было недостаточно для потребности поселков. При этом следует учитывать, что в 27 из 37 поселков земля была мало или совсем не пригодна для сельскохозяйственного освоения, а возможности для ее расширения были ограниченными, так как в 9 поселках земля, годная для освоения, находилась на расстоянии от 16 до 170 км от поселков. Вся земля, как и сельхозинвентарь и скот, находились во владении неуставных сельхозартелей. Однако обеспеченность скотом была низкой: одна корова приходилась на 10 семей, одна лошадь — на 9 семей14. Но поскольку лошади были истощены из-за недостатка корма, то они мало использовались на полевых работах, и вся тяжесть работы в поле и на огородах ложилась на спецпереселенцев. Необходимо учиты

вать и то обстоятельство, что основную часть времени спецпереселенцы должны были работать на лесоразработках, а занятие сельским хозяйством являлось как бы подсобным.
В дальнейшем масштабы сельхозосвоения в Коми области, как и в Северном крае в целом, значительно расширились. В качестве примера приведем данные по Прилузскому району, где находилось 5 спецпоселков. В 1933 г. спецпереселенцы засеяли 266 га (план 225 га), из них: 104 га зерновых, 129 га картофеля, 33 га огородных культур; раскорчевано 40 га леса и кустарников. Весной 1935 г. трудпоселки района должны были засеять 4 909 га, в том числе: зерновых — 2 531 га, льна — 590 га, картофеля — 148 га, огородных культур — 485 га; раскорчевать 1 693 га.
Всего в Северном крае, по данным секретаря крайкома ВКП(б) В.И.Иванова, к лету 1933 г. в ведении трестов лесной промышленности находилось 34 827 семей спецпереселенцев (120 170 человек), которые размещались в 201 поселке в необжитых районах края. Хотя основной задачей были лесозаготовки, спецпереселенцы использовались и на сельхозосвоении земельных угодий, в том числе и в подсобном хозяйстве, на кустарных промыслах, охоте, сборе ягод и проч. Однако, ввиду незавершенности хозяйственного устройства (по вине хозяйственных организаций) — на одного спецпереселенца приходилось 0,05 га посева, 0,08 га сенокоса, 0,02 коров, 0,02 лошадей — ощущался острый недостаток продовольствия. В связи с этим Иванов просил Сталина выделить 7 млн. руб. на раскорчевку 2 176 га под пашню, 8 тыс. га — под сенокос, на покупку 2 100 коров и 1 200 лошадей. Это позволило бы создать собственную продовольственную базу15.
Вместе с тем дешевый принудительный труд спецпереселенцев нерационально использовался в крае вообще, а в Коми области в особенности. Об этом свидетельствует, например, письмо председателя крайисполкома Северного края Прядчен-ко председателю Коми облисполкома Шехонину (май 1933 г.), в котором указывалось, что «раскорчевка земельных площадей в спецпоселках Коми области производилась... преступно». В Усть-Цилемском районе «раскорчевано 196 га песков и 149 га таких земель, которые могут поступить в эксплуатацию только через несколько лет». Затраты, вложенные в это, «почти бесполезное дело, определяются в 43 000 рублей». Такое же поло

жение отмечалось и по Усть-Куломскому району (спецпоселки Зинстан, Крутобор). На этих не пригодных для использования землях произведен посев, который целиком погиб16.
Хозяйственные организации, в ведении которых находились спецпереселенцы, систематически нарушали обязательства «в части сельхозосвоения спецпереселенцев». Так, леспромхозы треста «Комилес» вместо укрепления хозяйственной базы неуставных артелей «чинят препятствия», задерживают передачу скота, фуража, передают негодный сельхозинвентарь. Отпущенные Комилесу средства на приобретение скота расходовались не по назначению. Отсутствие кормов вызывало большой падеж скота (Сыктывкарский, Усть-Куломский, Сто-рожевский районы). В Визингском районе пало 96 лошадей, 68 коров и 5 телят. «Сообщая обо всех этих ненормальностях в деле освоения, трудиспользования и закрепления спецпереселенцев, создания для них продфуражной базы, крайисполком предлагает немедленно принять самые решительные меры к устранению таковых», — заканчивалось письмо Прядченко17.
Но все оставалось по-прежнему. Районный уполномоченный Коми областного отдела ОГПУ по Усть-Вымскому району Един 18 августа 1933 г. докладывал начальнику облотдела ОГПУ Трубицыну, что решения директивных инстанций края и области не выполняются, «все мероприятия в спецпоселках сорваны, все это происходит на глазах районных директивных организаций, о чем мы десятки раз информировали, добиваясь устранения этих ненормальностей, но мер со стороны районных организаций и дирекций ЛПХ принято не было».
Весной 1934 г. спецпоселки Коми области засеяли 3 201,1 га яровых культур, в том числе около 600 га ячменя, более 800 га овса, свыше 100 га гороха и вики на зерно, а также 20 га льна, 1 231,4 га картофеля, более 400 га овощей и около 50 га корнеплодов.
Спецпереселенческие неуставные артели заключили договора на трудовое соревнование по выполнению производственных заданий. Приведем один из договоров неуставных артелей Певк и Сапыч Сыктывдинского района Коми области от 15 мая 1934 г. В нем говорилось: «В целях создания собственной продовольственной и кормовой базы путем увеличения посевных площадей и сенокосных угодий, улучшения матери

альнобытового положения членов неуставной с/хоз. артели, путем решительного повышения урожайности, увеличения продуктивности скота и увеличения количества его, берем на себя обязательства в течение 1934 г. провести нижеследующие мероприятия...» и далее следовали конкретные обязательства по каждой неуставной сельхозартели (по посеву, урожайности, развитию животноводства, заготовке кормов и т.д.).
В ноябре 1934 г. обком ВКП(б) и облисполком Коми области отмечали, что план сева выполнен на 139,3%, укрепились неуставные артели, «что привело к стабилизации спецпереселенцев в области». Одновременно с этим указывалось на неудовлетворительное положение спецпоселков Усть-Вымского и Усть-Куломского районов, что требовало особых мер от местных организаций по закреплению спецпереселенцев, восстановленных в избирательных правах. Для закрепления и сельхозос-воения спецпереселенцев обком и облисполком предложили руководителям Комилеса и Государственному управлению исправительных учреждений (ГУИТУ) до 1 января 1935 г.: «форсировать постройку индивидуальных домов за счет спецпереселенцев»; «заготовить и продать в индивидуальное пользование для лучших ударников, а также форсировать заготовку для неуставных артелей» скота в следующем количестве — крупного рогатого скота — 590 голов, коз — 1140, свиней — 570 голов18. Однако это постановление, как и ряд предыдущих, оказалось не выполненным.
Огромные сибирские просторы, необжитые и малонаселенные, намечалось осваивать трудом спецпереселенцев. Одним из таких районов Сибири был Нарымский край. 5 ноября 1931 г. комиссия Политбюро ЦК ВКП(б) по кулакам (председатель Я.Э.Рудзутак с 5 октября 1931 г.), заслушав доклад зам. начальника ГУЛАГа М.Д.Бермана о хозяйственно-бытовом устройстве спецпереселенцев в Нарымском округе, приняла решение, которое и легло в основу постановления Политбюро ЦК от 23 декабря 1931 г. «О хозяйственном устройстве спецпереселенцев в Нарымском крае», которое было 28 декабря 1931 г. оформлено как постановление СНК СССР.
В постановлении ЦК ВКП(б) ставилась задача в ближайшие два года полностью освободиться от завоза в Нарымский край хлеба, фуража и овощей для снабжения спецпереселенцев

и перейти на снабжение продуктами собственного производства. Для этого, считало Политбюро, в ближайшие годы по сельскому хозяйству должны специализироваться четыре комендатуры края (Галкинская, Парбикская, Тоинская и Шегарская) с населением в 55,7 тыс. человек, из которых 25 тыс. должны быть заняты на сельхозработах. По лесу и кустарным промыслам должны специализироваться 11 комендатур с населением в 160,2 тыс. человек, в том числе 60 тыс. человек должно быть занято на работах в лесной промышленности и кустарных промыслах. В связи с этим Политбюро утвердило следующие практические мероприятия и капитальные вложения в сельское хозяйство:
а) отвести спецпереселенцам земельных фондов — 855 тыс.
га, из которых землеустроить уже в 1932 г. 427,5 тыс. га;
б) раскорчевать 75,7 тыс. га, построить 970 колодцев и про-
ложить 285 км проселочных дорог;
в) освоить под полевые и огородные культуры 34,7 тыс. га;
г) стоимость продукции сельского хозяйства (полеводство,
огородничество и сенокосы) определить в 7,5 млн руб.;
д) завезти рабочих лошадей — 3 570 голов, молочного
скота — 4 100 голов и 1 400 свиней;
е) для осуществления всей программы по сельхозустройс-
тву ассигновать 12 764 тыс. руб., из которых 1 120 тыс. руб.
безвозвратных ассигнований и 11 644 тыс. — долгосрочных
кредитов.
Наркомфину, Наркомзему и ОГПУ предложено выделить эти суммы из 40 млн. руб., отпущенных постановлением СНК СССР от 16 августа 1931 г. на сельхозустройство спецпереселенцев.
Во исполнение постановлений ЦК ВКП(б) от 23 декабря 1931 г. и СНК СССР от 28 декабря 1931 г. Западно-Сибирский крайисполком 1 февраля 1932 г. принял постановление о мероприятиях на 1932 г. по хозяйственному устройству спецпереселенцев в северных районах края. В постановлении крайисполкома ставилась задача к 1934 г. «высвободиться от завоза в северные районы для спецпереселенцев хлеба, фуража, овощей, перейдя на снабжение продукцией собственного производства». Для этого, считал крайисполком, следует специализировать развитие сельского хозяйства (полеводства и огород

ничества) в пяти, а не четырех, как указывалось в решениях центральных органов, комендатурах, включив дополнительно Шерстобитовскую комендатуру. Численность населения, занятого сельским хозяйством, увеличилась до 61 тыс. человек, т.е. на 5,3 тыс. больше, чем значилось в постановлениях от 23 и 28 декабря 1931 г. Но размер земельных фондов и объем работ, намеченных в декабре 1931 г., от этого не изменились. Правда, крайисполком установил по районам контрольные цифры объема землеустроительных работ, раскорчевки площадей, план весеннего сева (по районам и по культурам). Несколько увеличен был план завоза (закупки) лошадей для спецпереселенцев — с 3 570 голов до 5 ООО. Вместе с тем крайисполком обязал исполкомы Чаинского, Колпашевского, Кургасовского и Александровского районов отменить свои постановления о запрещении продажи старожильческим населением лошадей спецпереселенцам. План прокладки дорог был также увеличен с 285 до 630 км. Переселение спецпереселенцев с неудобных участков расселения намечалось закончить в 1933 г.
Из информационной справки СибЛАГа ОГПУ, относящейся к началу 1932 г., следует, что в Нарымском крае на 1 января 1932 г. расселено 47 376 семей (195 571 человек), т.е. примерно три четверти спецпереселенцев Западно-Сибирского края (всего в крае была 62 101 семья в количестве 265 846 человек). В сельском хозяйстве и кустарном производстве Нарымского округа было занято 163 820 человек, а на лесных работах 31 751 человек.
В результате сельхоздеятельности спецпереселенцев Нарымского округа до 1932 г. раскорчевано 21 357,5 га леса и кустарника, посеяно озимых культур в 1931 г. — 8 999 га, вспахано под зябь 3 312 га. На 1 января 1 932 г. у спецпереселенцев округа имелось 12 957 лошадей, треть которых (4,5 тыс.) была непригодна к работе; крупного рогатого скота (коров) имелось 4 133 головы. Это значит, что одна лошадь приходилась на 5 хозяйств и одна корова — почти на 10 хозяйств.
На 1932 г. запроектировано раскорчевать 55 395 га, т.е. на 20 тыс. га меньше, чем планировалось раньше. В то же время предполагалось засеять весной 1932 г. яровых культур 36 482 га, а осенью — 21 000 га озимых культур.
С 1932 г. в Нарыме стала проводиться коллективизация

спецпереселенцев в форме организации неуставных сельхозартелей. И если даже по отношению к вольному крестьянству власти применяли администрирование и принуждение при создании колхозов, то нечего говорить об отношении к репрессированным крестьянским семьям. За девять месяцев 1932 г. (февраль-ноябрь) уровень специального (неуставного) кооперирования в округе вырос в 7 раз: с5,5%до39%,ак лету 1933 г. он достиг 59,6%. В 1934 г. в Нарымском округе уже 67% спецпереселенцев было объединено в неуставных сельхозартелях, в 1935 г. — 80% (по другим данным 83%), в 1936 г. - 85,4%, в 1937 г. - 86,8%19.
В 1933 г. Западно-Сибирский край пополнился новыми поселенцами, в том числе его северные районы (Нарымский округ). Из поступивших в 1933 г. 131 955 человек (по другим данным — 140 697 человек), 40 731 человек отправлен в Нарым и всего вместе со старым контингентом численность трудпоселенцев в северных районах Сибири составила 174 768 человек. По сведениям о 134 037 трудпоселенцах, в сельском хозяйстве и кустарных промыслах было занято 109 666 человек, в том числе трудоспособных 56 364 человека (работавших 46 046 человек).
К началу весенне-полевых работ 1933 г. в Нарымском округе имелась 171 неуставная сельскохозяйственная артель с количеством едоков 30 514 человек. Кроме того, насчитывалось 128 кустпромартелей (17 925 чел.), а всего неуставных артелей — 299, в них едоков 48 432 человека. Производственных бригад в артелях имелось 413 и 529 супряг в единоличных хозяйствах.
Обеспеченность тягловой силой в комендатурах к началу посевной кампании 1933 г. была явно недостаточной — менее 8 тыс. лошадей, из них более одной тысячи больных и негодных к работе. Плохо обстояло дело и с обеспеченностью спецпереселенцев семенами. В связи с этим план раскорчевки, вскопки и сева не был выполнен. К 1 июня 1933 г. было раскорчевано 9 177 га (67% плана), вспахано 12 586 га и вскопано 1 184 га, всего 13 752 га или 45% плана, а засеяно 14 626 га (39%). Невыполнение плана весенне-полевых работ объясняется также голодным и полуголодным положением самих спецпереселенцев — мизерный хлебный паек и то получали нерегулярно, поэтому в пищу употреблялась трава и другие суррогаты. В результате этого распространялись болезни и была высокая смертность. В

1933 г. в Западно-Сибирском крае умерло 26,7 тыс. человек, т.е. в 5 раз больше чем родилось20.
Весной 1934 г. бригадами ПП ОГПУ по Западно-Сибирскому краю были проверены 14 сельскохозяйственных комендатур Отдела спецпоселений, по результатам которых полномочный представитель ОГПУ по краю Н.Н.Алексеев издал приказ от 25 мая 1934 г. В приказе отмечалось, что наряду с общим улучшением состояния сельхозкомендатур в хозяйственном устройстве и трудовым использованием спецпереселенцев, в подготовке к весенне-посевной кампании имеются недостатки в хозяйственно-бытовом устройстве спецпереселенцев (Мого-чинская, Пудинская, Галкинская, Каргасокская, Бирилюсская комендатуры). Спецпереселенцы находятся «в неудовлетворительных жилищных условиях (не оборудованы землянки и бараки)», в то же время комендатуры не использовали кредитов на жилстроительство — Могочинская комендатура 72 тыс. руб., Тяжинская —195 тыс.
Отмечалось также, что организация труда спецпереселенцев поставлена неудовлетворительно, «использование труда женщин и подростков недостаточные» (Ново-Курковская, Па-рабельская, Тяжинская, Колпашевская, Томская, Бирилюсская, Барнаульская комендатуры). Работники комендатур допускали растранжиривание средств и строительных материалов, покровительствовали всяким преступлениям, пьянствовали; «имеют место нарушения революционной законности и ущемления прав спецпереселенцев (необоснованные и не вызываемые ничем аресты, применение принудительных работ и т.д.)». В связи с этим ряд комендантов и работников комендатур были арестованы на 15 суток и уволены (Бирилюсская, Колыванская, Пудинская комендатуры).
Вместе с тем отдельным работникам Тарской, Галкинской и Колпашевской комендатур «за хорошие показатели подготовки к весенне-посевной кампании» были объявлены благодарности21.
Несмотря на то что далеко не все спецпереселенцы, вселенные в 1933 г. в Нарымский край, были хозяйственно устроены, в 1934 г. они должны были сдать государству 12 720 тонн зерна. Между тем для «новых контингентов» (1933 г.) и обслуживающего трудпоселения вольнонаемного состава требова

лось до нового урожая 1935 г. 9 600 тонн зерна. Оставалось 3 120 тонн для сдачи государству. Но для отдаленных районов Нарымского Севера, которые находились на расстоянии до 1000 км от магистральных рек — Оби и Иртыша, необходимо было забросить не позднее сентября 1 500 тонн хлеба (зерна), 240 тонн крупы и 1 600 тонн овса. Поскольку обмолот и размол зерна собственного урожая может быть произведен не раньше октября, а навигация прекратится в сентябре, то НКВД СССР просил СНК СССР (В.М.Молотова) дать указание Комитету заготовок СССР оставить в распоряжении НКВД 9 600 тонн зерна из подлежащего сдаче государству трудпоселками 1930-1931 гг. вселения для продснабжения трудпоселенцев и вольнонаемного состава Нарымского края. Кроме того, отпустить для отдаленных северных районов Нарыма с условием обязательного возврата после открытия навигации в 1935 г. 1500 тонн хлеба (муки), 250 тонн крупы и 1 600 тонн овса. Западно-Сибирский крайисполком (Ф.П.Грядинский) поддержал просьбу НКВД, правда, несколько сократив количество продовольствия и фуража (крупы — до 240 тонн, овса — до 500 тонн)22.
Несмотря на тяжелейшие условия трудпоселенцы северных районов Западной Сибири добились серьезных результатов. За 5 лет освоения Нарымского округа (1930-1935 гг.) очищено от леса и раскорчевано 116 800 га, из них: 100 500 га под пашню, 16 300 га под усадьбы и сенокосы. На одно трудпоселенческое хозяйство приходилось 4,2 га освоенной площади против 2,6 га у коренного населения.
В 1935 г. трудпоселенцы Нарыма посеяли 80 234 га (или 3,2 га на хозяйство), в том числе 49 356 га яровых и 30 878 га озимых культур. Основная часть (81%) посева обобществлена в неуставных сельхозартелях. Помимо этого, каждая семья трудпосе-ленца имела приусадебный огород от 0,10 до 0,25 га. Из урожая 1935 г. было получено зерна 34 910 тонн (2 129 510 пудов), крупяных культур — 4 846 тонн (295 606 пуд.) и овса — 15 691 тонну (957 151 пуд). А всего зерновых культур собрано 55 447 тонн (3 382 267 пуд.), картофеля - 52 283 тонны (3 189 263 пуд.). Средняя урожайность составила зерновых 52,8 пуда против 46,2 пуда в 1934 г., картофеля 540 против 510 пудов. Урожайность по отдельным культурам составила: ржи — 8,3 ц с гектара, пшеницы — 8,2, овса — 8,2, крупяных культур — 7,2 ц с га.

К 1 октября 1935 г. трудпоселенцы полностью выполнили государственные поставки зерна — 392 880 пудов, натуроплаты МТС — 160 080 пудов. Всего, следовательно, сдано государству 552 960 пудов, кроме того, засыпано семян — 724 200 пудов и картофеля — 512 040 пудов, что полностью обеспечивало засев посевной площади 1936 г.
После выполнения госпоставок, натуроплаты МТС и засыпки семян трудпоселенцы были обеспечены хлебом, крупой, картофелем и овощами из расчета: зерном — 12 пудов на человека, крупой — 1,8 пуд., картофелем — 10,8, овощами — 12 пудов. Для скота оставлено концкормов (овса и пр.) на одну рабочую лошадь — 8ц зерна, на одну голову молодняка — 2 ци 13ц — на одну свиноматку. Кроме того, после удовлетворения всех своих нужд остался товарный излишек картофеля в количестве 1 250 тыс. пудов, из которого 650 тыс. пудов оставлено для животноводства и 600 тыс. передано на крахмало-паточную переработку.
В трудпоселках северных комендатур в 1935 г. имелось более 72 тыс. голов скота, из них — 15 тыс. лошадей, 34 тыс. голов крупного рогатого скота, 14 тыс. свиней и 16 тыс. овец.
Для обслуживания неуставных сельхозартелей в 1934 г. было организовано 3 МТС с 56 тракторами СТЗ, в 1935 г. их тракторный парк увеличился до 78 СТЗ и 4 гусеничных (ЧТЗ). На каждый трактор (в пересчете на 15-сильный) выработано 315 га вместо 300 га по плану.
Наряду с неуставными сельхозартелями в Нарымском округе имелось 213 неуставных кустарно-промысловых артелей, в которых было занято 8 723 кустаря, а семьями — 34 289 человек. Они занимались производством пихтового масла, скипидара, дегтя, смолы, клепки, гончарных изделий и проч. В 1935 г. ими выработано продукции на 6 млн. руб. Для переработки сельхозпродукции в северных районах края имелось 20 мельниц, 7 крупорушек, 5 маслозаводов, 2 льнозавода, один крахмально-паточный завод и 43 хлебопекарни.
Спецпереселенцы Нарымского округа к 1935 г. построили 3 185 км новых грунтовых дорог, проложили по болотам 111 км деревянных настилов, устроили 38,5 км гатей и построили деревянных мостов 12 233 погонных метров. Собственными силами они построили 16 819 жилых домов и 295 бараков общей площадью 1 515 769 куб. метров. Средняя обеспеченность жил

площадью на одного человека составляла 4,2 кв. метра. И тем не менее 12% спецпереселенцев, в основном вселения 1933-1934 гг., проживали в землянках и полуземлянках.
Производственные результаты 1935 г. достигнуты ценой тяжелейшего подневольного труда в суровых условиях Сибирского Севера. Достаточно указать, что у спецпереселенцев имелось молотилок лишь 17% потребности, сеялок — 35%, уборочных машин (лобогрейки, косилки) — 40%. Поэтому большую часть работы приходилось проводить вручную. Убирали урожай в основном серпами и косами. Трудолюбие, богатый хозяйственный опыт бывших кулаков сказались на результатах их работы. Урожай в спецпоселках Нарымского округа был выше, чем в среднем по Западно-Сибирскому краю. Так, в 1935 г. при среднем урожае пшеницы по краю в б ц и овса — в 5 ц с гектара, у спецпереселенцев северных районов он составлял соответственно: 9-12 ц и 11,5 ц с гектара. Неуставные сельхозартели были богаче, чем окружающие колхозы местного населения. Во многих артелях и комендатурах Нарымского округа выдача зерна на трудодень достигала 8-12 кг (Новокороткинская, Первомайская и другие комендатуры).
Немаловажную роль в трудовой деятельности спецпереселенцев играло принуждение и административно-репрессивные методы руководства спецпоселками со стороны НКВД. Только за время уборки урожая и хлебозаготовок 1935 г. репрессировано 369 человек. Кроме того, за «саботаж» хлебозаготовок 218 семей спецпереселенцев-единоличников переселено в отдаленные комендатуры23. Работники комендатур НКВД, напротив, поощрялись за успешное проведение хозяйственных кампаний в спецпоселках. По приказу УНКВД по Западно-Сибирскому краю (1936 г.) «за своевременную и качественную подготовку к весеннему севу, четкость и оперативность руководства, в результате чего весенний сев выполнен в максимально сжатые сроки при хороших качественных показателях» премированы и была объявлена благодарность комендантам Колыванской, Парбигской, Тоинской, Парабельской, Ново-Кусковской, Пу-динской и Колпашевской комендатур.
В 1935 г. в Западно-Сибирском крае в сельхозосвоении было занято 28,5 тыс. семей трудпоселенцев численностью в 105 тыс. человек, т.е. половина всех трудпоселенцев края. Подавляющее

большинство их (83%) было объединено в неуставных сельхозартелях, 12 тыс. человек являлись ударниками24.
27 декабря 1935 г. Г.Г.Ягода к заседанию Политбюро докладывал И.В.Сталину об использовании труда раскулаченных в 22 районах спецпоселений, в том числе и в сельском хозяйстве. Только по пяти регионам (Казахстан, Северный Кавказ, Красноярский край, Омская и Свердловская области) 170 тыс. спецпереселенцев освоили свыше 220 тыс. га земельных угодий.
К весне 1935 г. в спецпоселках имелось 1 271 неуставная сельхозартель (445 тыс. человек). Посевная площадь артелей составляла 368 тыс. га, причем более 160 тыс. га освоено в результате раскорчевки и расчистки от кустарников и леса в северных районах СССР: Нарымском Севере, Восточной Сибири, Северном крае и на Урале. В Северном Казахстане распахано около 80 тыс. га целинных земель25.
Казахстан после Западной Сибири являлся самым крупным районом сельскохозяйственного освоения. В 1937 г. здесь было 44 неуставных артелей, объединявших 11 757 хозяйств спецпереселенцев (40 086 человек) и 37 артелей украинских переселенцев, в которых было 9 466 хозяйств (42 105 человек).
Известно, что в 1936 г. из пограничных районов Украины было насильственно переселено 15 тыс. польских и немецких хозяйств. В отличие от спецпереселенцев начала 30-х годов украинским переселенцам 1936 г. разрешалось взять с собой скот, который колхозы должны были выделить (переселялись единоличники и колхозники). К октябрю 1936 г. 10 940 хозяйств (50 828 человек) были расселены в 36 поселках в Северо-Казах-станской области. Вместе с переселенцами перевезены 5 354 лошади, 13 455 голов крупного рогатого скота, 4 218 свиней и 1 199 овец и коз26.
Правовое положение украинских переселенцев мало отличалось от положения спецпереселенцев, расселенных в Казахстане в начале 30-х годов. Они также не могли покидать мест вселения, жили и работали в специальных поселках. Из прибывших с первой партией из Украины переселенцев в июне было организовано 11 колхозов, которые сразу приступили к пахоте целинных земель и заготовке сена. К осени 1936 г. (когда прибыли и остальные переселенцы) было вспахано 45 тыс. га целинных земель, заготовлено 2 221 315 пудов сена. В поселки

переселенцев завезено 198 племенных быков, передано дополнительно 270 лошадей, 1 895 голов крупного рогатого скота, 1 737 овец и 123 головы свиней. На землях переселенцев в
1936 г. организовано 3 МТС (85 тракторов СТЗ, 50 ЧТЗ, 370 авто-
машин)27.
Экономически украинские переселенцы находились в лучшем положении, чем спецпереселенцы первой половины 30-х годов.
В 1936 г. в Казахстане трудпоселки посеяли 90 тыс. га, а в
1937 г. — 172,4 тыс. га; полностью выполнили план госпоставок
и натуроплаты МТС. Зерна сдано государству 1 859 419 пудов,
картофеля — 189 283, мяса — 16 592, молока — 61 305 и шерсти —
855 пудов. Спецпереселенцы Казахстана полностью обеспечи-
ли потребность в хлебе, овощах, фураже и семенах на 1938 г.
Значительно хуже обстояло дело с животноводством. В
1936 г. на 100 хозяйств общественного стада неуставных артелей приходилось: крупного рогатого скота — 12,5 голов, овец — 29,2, свиней — 3,22 головы. В индивидуальном пользовании на 100 хозяйств приходилось: 9,8 головы крупного рогатого скота, 8,8 — овец и 29,9 головы свиней28. Если принять во внимание, что в 1936 г. уровень кооперирования неуставными сельхозартелями достигал 94%, то, без больших погрешностей, можно утверждать, что на 100 хозяйств крупного рогатого скота приходилось 22,3 головы, овец — 38 голов, свиней — 33,1 головы. В
1937 г. поголовье скота (за исключением свиней) увеличилось: крупного рогатого скота — в 2,3 раза, овец — в 1,6 раза, а свиней даже уменьшилось в 3,8 раза, но и численность трудпоселенчес-ких семей выросла в 1,7 раза. Это значит, что только количество крупного рогатого скота на одно хозяйство увеличилось в 1,3 раза, овец и свиней даже уменьшилось.
План весеннего и озимого сева 1937 г. трудпоселенцы СССР перевыполнили — вместо 359 512 га посеяли (и посадили овощей и картофеля) 377 352 га, т.е. выполнили план на 105%, в том числе посеяно зерновых 274 147 га, озимых — 83 244 га, хлопка — 22 419, технических культур — 18 646, корнеплодов и трав — 22 455, картофеля — 30 541, овощей — 9 143,5 га. Вспахано под зябь — 308 939 га. В Западно-Сибирском крае посеяно яровых 52 611 га и озимых — 25 924 га; в Северном Казахстане — 119 777 га яровых и 2 783 га — озимых, украинские переселен

цы посеяли 49 644,5 га яровых и 194 га озимых культур; на Северном Кавказе (Орджоникидзевский край) спецпереселенцы посеяли 54 829 га яровых и 32 170 га озимых культур; в Омской области — 14 698 га яровых и 5 173 га озимых; в Красноярском крае — 8 882 га и 2 765 га; на Дальнем Востоке — 8 380 га яровых культур; в Восточно-Сибирском крае — 6 494 га яровых и 741 га озимых культур. Для этого было раскорчевано и расчищено от кустарника 242 216 га, из них: в Нарымском округе — 138 600 га, Архангельской обл. — 14 453, Коми обл. — 4 710, Вологодской — 7 612, Омской - 20 150, ДВК - 9 279 га; распахано 243 161 га целинных земель, в том числе 214 605 в Северном Казахстане. Кроме того, осушено почти 3 тыс. га болот (Нарым, Карелия) и орошено около 13 тыс. га земель в Казахстане и Средней Азии.
На 1 января 1938 г. спецпереселенцы всего освоили 3 035 644 га земельных угодий, в том числе пахотоспособных земель — 1 128 194 га, сенокоса — 287 431 га, выгона — 590 789 га, усадебных земель — 44 914 га, прочих угодий — 984 316 га29. Это значит, что на каждого спецпереселенца приходилось более 3 га освоенной земли, а на каждую семью — примерно 12 га. Если учесть, что сельхозосвоением занимались не более половины спецпереселенцев, а остальные были заняты в лесной, горнорудной и других отраслях промышленности, у части которых были только огороды (менее 0,10 га на семью), то нагрузка на занимавшихся сельхозосвоением возрастет более чем в два раза.
В1937 г. в трудпоселках НКВД собрано зерна 17 986 094 пуда, хлопка — 861 320 пудов, масличных и технических культур — 253 882 пуда, риса — 30 256, картофеля — 10 235 861, овощей — 2 334 714, корнеплодов — 856 501 пуд, а также заготовлено сена — 24 539 385 пудов, силоса — 2 759 762 и грубых кормов (солома) — 14 004 929 пудов. Это позволило трудпоселенцам выполнить госпоставки по зерну и масличным культурам — 1 214 998 пудов и картофелю — 325 618 пудов, а также натуроплату за работу МТС — зерна — 1 791 509 пудов и картофеля — 10 187 пудов. Заметим, что натуроплата МТС зерном составила в полтора раза больше чем госпоставка.
Помимо этого, трудпоселенцы возвратили ссуды зерном в количестве 371 307 пудов, продали государству 837 520 пудов зерна и 131 394 пуда картофеля. Всего государство получило в

1937 г. от спецпереселенцев 696 636 центнеров зерна, 81 080 ц — картофеля, 119 151 ц —хлопка, 18 328,5 ц —мяса и 32 123 ц молока30. После этого у спецпереселенцев осталось более 13,5 млн. пудов зерна и около 10 млн. пуд. картофеля, что удовлетворяло их потребности в 1938 г.
Животноводческая отрасль спецпереселенческого хозяйства характеризуется следующими данными: рабочего скота в трудпоселках насчитывалось 56 326 голов, крупного рогатого скота — 196 338 голов (в том числе 37 259 коров), овец и коз — 224 036 голов, свиней — 62 303 головы и птицы — 194 675 штук, т.е. на одну спецпереселенческую семью приходилось в среднем: 0,23 головы рабочего скота, 0,80 — крупного рогатого скота (в том числе коров — 0,15), 0,9 головы — овец и коз, 0,25 — свиней. Данные эти относятся ко всей численности спецпоселенцев, но поскольку скот находился главным образом во владении неуставных артелей и индивидуальном пользовании спецпереселенцев , занятых в сельском хозяйстве (примерно треть общей численности ссыльных), то там обеспеченность скотом была значительно выше, чем в промышленных комендатурах.
Распределялся скот по районам неравномерно (табл. 11).

В таблицу включены регионы, где было больше всего неуставных сельхозартелей, а значит, и большая численность населения, занятого сельским хозяйством. Об этом говорят следующие данные (табл. 12).

Николаевская обл.(Украина)
44
7 460
1
234
620
Узбекская ССР
14
14 207
1
264
661
Беломорско-
Балтийский
комбинат
21
28 100
23
4 789
16 267
Районы БАМа
(Байкало-Амурская
магистраль)


7
745
3 690
Сталинградская обл.


10
2 847
2 618
Районы
Ухто-Печорских лагерей НКВД


1
13
43
Всего
1 761
993 057
1021
101932
387 565
При анализе табл. 12 следует иметь в виду, что в нее не вошли сведения о переселенцах из Украины в Казахстан, поскольку их артели приравнивались к обычным колхозам. Таких колхозов было 37, в них входило 9466 хозяйств, насчитывавших 42 105 человек. Следовательно, число неуставных артелей равнялось 1 021, а численность семей в них — 101 932 с населением в 387 565 человек, а не 1 058 артелей, 111 398 семей, 42 967 едоков, как это значится в документах ГУЛАГа и в опубликованных работах некоторых исследователей31. Поэтому включение колхозов украинских переселенцев, хотя и ограниченных в правах, в число неуставных артелей неправомерно. Члены переселенческих артелей подчинялись обычному уставу, избирали правление колхоза, пользовались льготами в налогообложении и т.д.
9 сентября 1938 г., т.е. почти через два года после принятия Конституции СССР (1936 г.), СНК СССР своим постановлением перевел неуставные сельскохозяйственные и кустарно-промысловые артели трудпоселенцев на устав сельхозартели и устав кустарно-промысловой артели и ввел для них «режим, предусмотренный этими уставами». Госбанку, Сельхозбанку и Промбанку было предложено кредитовать артели трудпоселений на общих основаниях с уставными артелями32. Последнее обстоятельство имело важное значение, так как к 1938 г. трудпоселенцы имели задолженность по ранее полученным ссудам за жилые дома, хозяйственные постройки, скот, инвентарь, по затратам на раскорчевку, осушение и обводнение земель в

сумме 68 163 489 рублей, из которых в 1937 г. было погашено 10 459 481 руб.33 При этом не учитывалось, во-первых, то, что спецпереселенцы не по своей воле обживали и осваивали безлюдные районы СССР, а по принуждению и, во-вторых, что уже с 1935 г., согласно постановлению СНК СССР, неуставные сельхозартели спецпереселенцев привлекались к обязательным поставкам государству зерна, мяса, молока, шерсти, картофеля по нормам единоличников этих районов34.
Кустарно-промысловые артели или кустарные цеха при неуставных сельхозартелях, в которых были заняты по преимуществу инвалиды, старики, женщины с детьми и подростки, вырабатывали продукции в Казахстане на 6 766 тыс. руб., в Новосибирской обл. — на 7 450 тыс., на Беломорско-Балтийском комбинате НКВД — 1 318 тыс. руб.35 Что касается задолженности по ссудам, то следует иметь в виду, что она приходится на первые годы ссылки (1930-1933 гг.) и, несмотря на трудные условия жизни спецпереселенцев, возвратные ссуды постепенно выплачивались, об этом свидетельствует, в частности, погашение задолженности в 1937 г.
Известно, что раскулаченные крестьяне высылались в северные и восточные районы фактически без скота и сель-хозинвентаря. Тем не менее благодаря упорному труду — сначала, чтобы не умереть с голода и выжить, а затем — чтобы обеспечить сколько-нибудь сносную жизнь, спецпереселенцы в значительной части добились заметных производственных успехов. Неуставные сельхозартели в большинстве своем были в хозяйственном отношении более крепкими, чем колхозы местного населения. Это вынуждены признать органы НКВД. Так, в справке начальника Отдела трудовых поселений ГУЛАГа (сентябрь 1938 г.) утверждалось, что «хозяйства трудпоселенцев много богаче, чем в окружающих колхозах». В трудпоселках, писал начальник ОТП Конрадов, «были созданы условия к окулачиванию». В некоторых областях (Свердловской, Мурманской и др.) как трудпоселенческие сельхозартели, так и индивидуальные хозяйства трудпоселенцев не облагались госпоставками молока и мяса. «В индивидуальном пользовании трудпоселенцев по несколько коров, лошадей, свиней и бесчисленное количество домашней птицы (Свердловская, Мурманская, Иркутская области, ДВК)».

В другом документе ОТП ГУЛАГа, направленном наркому внутренних дел СССР Н.И.Ежову, также сообщалось о случаях «окулачивания» трудпоселенцев, пошедших «по пути хозяйственного кулацкого роста». В Оборском районе Хабаровского края 64 хозяйства трудпоселенцев имели «по 3-5 коров, по одной лошади, 2-3 свиньи, 2-3 головы молодняка». В Иркутской области количество скота в личном пользовании трудпоселенцев превышало численность скота в общественном стаде и т.д. Причину этого работники НКВД видели не в трудолюбии спецпереселенцев, их хозяйственном опыте и навыках, а во вражеской деятельности бывших руководителей ГУЛАГа (Коган, Молчанов, Берман, Плинер, Фирин, Закарьян, Вишневский и др.), которые высланных кулаков ставили «в привилегированное положение по сравнению с окружающими колхозами; проводилась политика нового окулачивания трудпоселенцев за счет государства». По представлению «врагов народа, орудовавших в НКВД», говорилось в справке ОТП ГУЛАГа от 19 февраля 1939 г., трудпоселенцы «освобождались от госпоставок, налогов и сборов или пролонгировались и вовсе списывались ссуды тогда, когда трудпоселки не только хозяйственно окрепли, но и по своему хозяйственному уровню стояли выше окружающих колхозов»36.
Об успехах трудпоселенцев в сельском хозяйстве свидетельствуют как их производственные показатели (рост урожайности, поголовья скота, госпоставки и налоговые платежи), так и запросы областных советских и партийных органов в НКВД СССР о возможности участия трудпоселенцев в открывавшейся в 1939 г. Всесоюзной сельскохозяйственной выставке (ВСХВ). В апреле-мае 1939 г., например, поступили запросы в ОТП ГУЛАГа о возможности участия в ВСХВ трудпоселенцев совхозов и сельхозартелей из Казахстана, Архангельской. Иркутской областей, Красноярского края, Узбекской, Киргизской и Украинской ССР. Такие же запросы поступили и из других районов спецпоселений. 28 мая 1939 г. нарком внутренних дел СССР Л.П.Берия обратился с письмом в СНК СССР к В.М.Молотову: «Некоторые областные организации и политотделы совхозов выдвигают в качестве кандидатов на ВСХВ трудпоселенцев как отдельных стахановцев, работающих в совхозах, так и целые трудпоселенческие сельскохозяйственные артели.

НКВД просит дать указание следует ли допускать трудпоселенцев на ВСХВ».
17 июня 1939 г. управляющий делами СНК СССР М.Хломов сообщал НКВД — Берии Л.П., НКЗем — Бенедиктову И.А., НКСовхозов — Лобанову П.П., что «Совнарком СССР признал нецелесообразным привлечение трудпоселенцев в качестве кандидатов к участию в сельскохозяйственной выставке». На письме Берии имеются резолюции А.И.Микояна: «Зато, чтобы не привлекать трудпоселенцев к участию на с/х выставке. Надо об этом поговорить в ЦК» и В.М.Молотова: «Не привлекать»37.
Таким образом, несмотря на то что трудпоселенцы согласно ст. 135 Конституции СССР 1936 г. получили избирательные права, а неуставные сельхозартели 9 сентября 1938 г. переведены на обычный устав сельскохозяйственной артели, положение трудпоселенцев мало изменилось. Даже доказав свою лояльность (трудом и отношением) к Советской власти, трудпоселенцы не могли быть кандидатами на ВСХВ, несмотря на то что их производственные показатели зачастую были лучше, чем в окрестных колхозах и совхозах. В докладе о трудпоселках Куйбышевской области (1940 г.) отмечалось хорошее экономическое состояние сельхозартелей, «невыработывающих положенного количества трудодней не имеется; дисциплина среди членов артелей хорошая». Об этом говорят следующие данные по трудпоселкам Куйбышевской области, в которой имелось 3 трудпоселка (863 семьи). На один трудодень трудпоселенцы получили: в Ширяевском трудпоселке: зерна — 7,2 кг, овощей — 5 кг, кормов — 3 кг, деньгами — 4 рубля; в Инзенском: зерна — 3,3 кг, овощей — 4 кг, картофеля — 5 кг, деньгами — 6 руб. 90 коп.; в Каширском: зерна — 7 кг, овощей — 3 кг.
В Казахстане, в Карагандинской области 29 сельхозартелей (6 898 семей), имели 48 416 голов обобществленного скота, в том числе: лошадей — 5 718, коров — 14 965, овец и коз — 27 546 голов и 184 верблюда. В Акмолинской области 21 сельхозартель (5 544 семьи) имела 23 144 головы обобществленного скота и 65 105 га посевной площади. В Алма-Атинской области была одна артель (220 семей), которая располагала 6 629 га посевной площади, 3 993 головами обобществленного скота (в том числе: 261 лошадь, 480 коров, 2 805 овец и коз и 447 свиней). В индивидуальном пользовании было 619 коров, 517 овец и 221 свинья,

т.е. в среднем на одну семью приходилось примерно 3 коровы, 2,5 головы овец и одна свинья.
Всего в Казахстане в 86 сельхозартелях (13 885 семей, 54 982 чел.), имелось 104 809 голов обобществленного скота, в том числе 12 158 лошадей, 31 995 голов крупного рогатого скота, 52 334 головы овец и коз, 8 026 свиней и 296 верблюдов. Одновременно с этим в индивидуальном пользовании было 59 390 голов скота (лошадей — 180, крупного рогатого скота — 24 687 голов, овец и коз — 20 512 и 14 020 свиней).
Оплата труда на один трудодень составляла в среднем 2,7 кг зерна и 1 руб. 88 коп. деньгами, отдельные артели-«миллионе-ры» (им. Дзержинского Алма-Атинской обл., «Трудовик» и «Мо-юнкум» Джамбулской обл.) выдавали на трудодень до 10 кг зерна и 3 руб. 20 коп. деньгами.
В Красноярском крае, где имелось около 50 сельхозартелей, объединявших более 3 700 семей, трудпоселенцы также успешно «осваивали» сельское хозяйство. «Артели, созданные из трудпоселенцев, — говорилось в одной из докладных записок органов НКВД, — в хозяйственном отношении окрепли и в ряде районов края являются передовыми, в том числе по выполнению гос. планов и поставок («Новый быт», Канского района, «Путь к коммунизму», имени VIII съезда Советов — Бо-гучанского района и другие)».
В докладе Отдела труд- и спецпоселений УНКВД по Новосибирской области отмечалось, что трудпоселенцам пришлось каждый гектар земли отвоевывать у тайги (вырубать лес, выкорчевывать пни) и только после этого заниматься земледелием. Работа проделана огромная. Сельхозартель «Переселенец», например, в 1940 г. осушила болото в 1 200 га. По плану намечалось эту работу выполнить за 20 дней с привлечением 700 человек вольного населения, однако 450 трудпоселенцев выполнили эту работу за 11 дней, выполняя нормы выработки иногда до 400%.
В Колпашевской комендатуре 31 артель план сева перевыполнила. Отдельные трудпоселенцы, отмечалось в докладе, добились очень высоких показателей в работе и получили большой доход на трудодни. Так, трудпоселенец Володин при трех работающих членах семьи получил в 1940 г. 3 204 кг зерна и 3 931 руб. деньгами; трудпоселенец Корниенко (трое трудоспо

собных) — 3 024 кг зерна и 3 124 руб. деньгами. В Парбигской комендатуре трудпоселенцы Шалев, Малахов, Каретников, Ар-жанников и другие нормы выработки выполняли на 180-185%. Трактористы-грудпоселенцы Суворов, Усов, Белов, выполнявшие нормы на 190%, награждены грамотами Парбикской МТС.
В Иркутской области в 1940 г. имелось 11 сельхозартелей трудпоселенцев, в том числе «Новый путь», «Красный богатырь», им. Чкалова, им. Шевченко, им. 8 Марта, «Новая жизнь» и другие, которые, как отмечалось в отчете ОТСП УНКВД, «занимают одно из первых мест среди колхозов Иркутской области». В 1940 г. члены сельхозартелей трудпоселенцев получили в среднем от б до 9 кг зерна на трудодень и от 2 до 6 рублей деньгами.
Наряду с этим в докладе говорилось и о недостатках в руководстве трудпоселками. Сельхозартель «20 лет Октября» Про-копьевского района не только неофициально, но и в официальных документах называли «кулацкий колхоз» за серьезные достижения в развитии хозяйства. Районные организации давали артели нелепые планы: от каждой коровы добиться приплода по 2 теленка. Чтобы добиться выполнения такого плана артель была вынуждена закупить на стороне молодняк, а также уменьшить поголовье скота в два раза, посевы огородных культур — в четыре раза, парниковое хозяйство — вдвое и т.д.38
На Северном Кавказе, в Орджоникидзевском крае, в 11 трудпоселках было 37 артелей трудпоселенцев (11 219 семей), которые находились на засушливых землях Дивенского, Арзгир-ского и Буденновского районов. Колхозы трудпоселенцев «Путь к коммунизму», «Коминтерн» и «Стахановец» являлись миллионерами. Самый маленький доход — 680 тыс. рублей — получил колхоз «Красноармеец». Большую роль в экономике трудпосе-ленческих артелей играло овцеводство: колхоз «Сталинский путь» продал шерсти на 300 тыс. рублей, колхоз «Красноармеец» — на 357 тыс. руб. и т.д. Урожай озимой пшеницы в 1940 г. равнялся в среднем 20-22 центнерам, а на отдельных участках — до 30 ц39.
В докладе органов НКВД о положении трудпоселков Орд-жоникидзевского края в 1940 г. отмечалось, что «экономическое состояние колхозов поселков крепкое». Колхозы Дивенского района считались лучшими в районе. Почти каждый колхоз имел

от 150 до 350 голов общественного крупного рогатого скота (молочного), 100-200 голов рабочих волов, от 2 500 до 7 000 голов овец-мериносов. Планы пахоты, сева и уборки урожая перевыполнялись. Колхоз «Коминтерн» за высокие производственные показатели был награжден денежной премией, а колхоз «Стахановец» был утвержден участником ВСХВ на 1940 г. Кроме того, 45 трудпоселенцев стали участниками ВСХВ 1940 г. Тракторист Бражко награжден Малой серебряной медалью ВСХВ.
Средний размер оплаты трудодня колхозов трудпоселков в
1940 г. составил: зерна — 2,8 кг, деньгами — 2 рубля 75 коп., что было выше, чем в среднем по колхозам СССР40. Несмотря на то что производственные показатели трудпоселенцев нередко были выше, чем у обычных колхозников, их к участию на ВСХВ в большинстве случаев не допускали, а если и допускали (как это было с колхозом «Стахановец» в 1940 г.), то с большими ограничениями, т.е. не разрешали им выезд в Москву. Так, 21 апреля
1941 г. начальник ГУЛАГа НКВД СССР В.Г.Наседкин разъяснял, что в соответствии с указанием СНК СССР от 17 июня 1939 г. «выезд трудпоселенцам в Москву для участия в сельхозвыстав-ке не разрешен»41.
Как видим, несмотря на то что еще в сентябре 1938 г. неуставные сельхозартели были переведены на обычный устав колхоза и формально трудпоселенцы уравнены в правах с колхозниками, фактически их права ущемлялись. Это видно не только из приведенных выше разъяснений ГУЛАГа, но и из циркуляра НКВД СССР от 15 февраля 1941 г., в котором хотя и утверждалось, что трудовое использование трудпоселенцев — членов сельхоз- и кустпромартелей «осуществляется самими артелями в соответствии с уставом», но в случаях отпуска артелями трудпоселенцев на отходные работы, «комендатуры обязаны проследить, чтобы на работы за пределы района поселения трудпоселенцев не направляли»42.
Наряду с передовыми, экономически крепкими сельхозартелями немало было экономически слабых, особенно в трудпоселках бывшего Северного края. В Коми области, например, сельхозартель «Сапыч» Сыктывдинского района на протяжении 10 лет своего существования не распределяла зерновых культур по трудодням. Не было и денежных доходов у колхоза. Объясняется это не виной спецпереселенцев, а не продуман

ным расселением ссыльных крестьян на болотистой земле, не пригодной для земледелия. Плохо обстояло дело и в других сельхозартелях этого района. В трудпоселке Теплогорка в 1940 г. на трудодень приходилось: зерна (ржи) — 150 грамм, гороха — 50 гр., денег — 30 коп.; в трудпоселке «Веж»: зерна — 200 гр., картофеля — 1 кг, соломы — 1 кг; в трудпоселке «Соль»: зерна — 300 гр., картофеля — 1 кг, соломы — 650 гр.; в трудпоселке «Емель-стан»: зерновых — 300 гр.
Несколько лучше было в трудпоселках Сысольского района, где в среднем на трудодень приходилось: 2 кг зерновых, 5 кг картофеля, 5,5 кг овощей, 5,1 кг соломы и сена и 1 руб. 55 коп. деньгами43. В сельхозартелях трудпоселенцев Вологодской области в 1940 г. на трудодень выдавалось: зерна — от 1,25 кг до 2,5 кг (Нюксенский — Тотемский районы), овощей — от 1 кг до 6 кг (Нюксенский — Тарногский районы), денег — от 1 руб. 05 коп. до 6 руб. 30 коп. (Нюксенский — Вологодский районы).
Надо сказать, что, несмотря на постановление СНК СССР от 9 сентября 1938 г., перевод неуставных артелей на обычный устав проводился медленно. Даже к 1 июня 1940 г., т.е. почти через два года после принятия постановления правительства, 7 артелей спецпереселенцев Сибири продолжали оставаться неуставными.
Наибольшее количество сельхозартелей находилось в труд-поселках Новосибирской, Омской, Архангельской, Свердловской областей, Красноярского и Орджоникидзевского краев и Казахской ССР. На их долю приходилось около 80% всех труд-поселенческих артелей44.
К лету 1941 г., т.е. к началу Великой Отечественной войны, в сельском хозяйстве районов вселения раскулаченных было занято 316 211 человек или 33,6% общего числа спецпереселенцев, в том числе: в сельхозартелях—261007 человек, в совхозах— 26 840 человек и в хозяйствах Наркомзема СССР — 28 364 человека. По сравнению с 1935 г. количество спецпереселенцев, занятых в сельском хозяйстве, уменьшилось почти на 130 тыс. человек. Объясняется это тем, что часть восстановленных в правах спецпереселенцев (молодежь 16-18 лет) покинула труд-поселки в связи с учебой или поступлением на работу в промышленность, таких только в первой половине 1941 г. было 17 038 человек; другие восстановленные в правах продолжали

жить в трудпоселках как вольные граждане, на трудпоселенчес-кий учет не брались и потому не вошли в сводки НКВД. Общая же численность спецпереселенцев в 1932-1941 гг. почти не менялась — всегда было примерно один миллион ссыльных, так как, несмотря на постоянное пополнение «кулацкой ссылки», убыль трудпоселенцев нередко превышала это пополнение. Сказывалась высокая смертность, особенно в первые годы ссылки, и массовые побеги. В 1932-1937 гг. всего прибыло в ссылку 1 288 571 человек, в том числе 655 226 человек вновь вселено, 110 225 человек родилось и 523 120 человек возвращено из бегов; убыло 1 704 768 человек, из них: 327 466 человек умерло, 585 828 человек бежало, 130 045 человек передано на иждивение, 28 679 человек освобождено, 7 112 человек осуждено и 625 638 человек выбыло по другим причинам. Поэтому, если на 31 декабря 1932 г. в спецпоселках числилось 1 142 084 человека, то к 1 апреля 1937 г. — 1 034 900 человек45.
В сельском хозяйстве в 1935 г. было занято 42,7% спецпереселенцев, а в 1941 г., как уже отмечалось, 33,6%. Несмотря на это производительность труда спецпереселенцев повысилась, а площадь освоенных земель значительно расширилась. Сказались здесь любовь к земле и трудолюбие бывших кулаков, выселенных из родных краев. Александр Твардовский, семья которого была раскулачена, в поэме «По праву памяти»46 так сказал о тех, кто был выслан в Сибирь и на Урал:
...Ответить — пусть не из науки,
Пусть не с того зайдя конца,
А только, может, вспомнив руки,
Какие были у отца.
В узлах из жил и сухожилий,
В мослах поскрюченных перстов —
Те, что — со вздохом — как чужие
Садясь к столу он клал на стол.
И точно граблями, бывало,
Цепляя, ложки черенок,
Такой увертливый и малый,
Он ухватить не сразу мог.
Те руки, что своею волей —
Не разогнуть, ни сжать в кулак:

Отдельных не было мозолей -Сплошная. Подлинно — кулак\ И не иначе с тем расчетом Горбел годами над землей, Кропил своим бесплатным потом, Смыкал над ней зарю с зарей.
И в тех краях, где виснул иней С барачных стен и потолка, Он, может, полон был гордыни, Что вдруг сошел за кулака. А может быть, и по-другому Решал мужик судьбу свою: Коль нет путей обратно к дому, Не пропадем в любом краю.

Примечания
1 Трагедия советской деревни. Т. 2. С. 426.
2 Спецпереселенцы в Западной Сибири. 1930 — весна 1931. С. 188-194.
3 Трагедия советской деревни. Т. 2. С. 379.
4 Неизвестная Россия. XX век. М., 1992. С. 257-263.
5 Покаяние. Коми республиканский мартиролог жертв массовых политических репрессий. Т. 4. Ч. 1. Сыктывкар. 1992. С. 405-410.
6 Спецпереселенцы в Западной Сибири. 1933-1938. Новосибирск, 1994. С. 46-52.
7 Там же. С. 52-54.
8 Спецпоселки в Коми области. По материалам сплошного обследования. Июнь 1933 г. Сборник документов. Сыктывкар, 1997. С. 16-17.
9 Там же. С. 33-36.
10 Там же. С. 43, 46.
11 Центральный государственный архив Коми АССР. Ф. 3. On. 1.
Д. 19. Л. 20-21.
12 Спецпоселки в Коми области. С. 28-32.
13 Там же. С. 217, 253.
14 Там же. С. 219, 221, 227.
15 Бывший партийный архив Коми обкома КПСС. Ф. 1. On. 1. Д. 95.
Л. 315-317; Бывший Архив Политбюро ЦК КПСС.
16 Покаяние. С. 453.
17 Там же. С. 453-455.
18 Там же. С. 470, 651, 648-649, 654-655.
19 Спецпереселенцы в Западной Сибири. Весна 1931 — начало 1933.
С. 185-188, 331.

20 ГАРФ. Ф. 9479. On. 1. Д. 89. Л. 209.
21 Спецпереселенцы в Западной Сибири. 1933-1938. С. 192-195.
22 ГАРФ. Ф. 9479. On. 1. Д. 23. Л. 3-4.
23 Там же. Д. 30. Л. 19-24; Д. 35. Л. 15, 17.
24 Там же. Д. 35. Л. 7.
25 Ивницкий Н.А. Коллективизация и раскулачивание
(начало 30-х годов). С. 261.
26 ГАРФ. Ф. 9479. On. 1. Д. 36. Л. 24; Д. 41. Л. 21-23.
27 Там же. Л. 25.
28 Там же. Л. 47-48.
29 Там же. Д. 48. Л. 22; Отечественная история. 1994. № 1. С. 124-125.
30 ГАРФ. Ф. 9479. On. 1. Д. 48. Л. 17-18.
31 Там же. Л. 16а; Отечественная история. 1994. № 1. С. 124-125.
32 Спецпереселенцы в Западной Сибири. 1933-1938. С. 40.
33 ГАРФ. Ф. 9479. On. 1. Д. 47. Л. 17.
34 Бывший Архив Политбюро ЦК КПСС.
35 ГАРФ. Ф. 9479. On. 1. Д. 47. Л. 18.
36 Там же. Д. 48. Л. 12; Д. 54. Л. 8-9; Д. 55. Л. 1-2.
37 Там же. Д. 55. Л. 16; Д. 54. Л. 13; Д. 52. Л. 2; Ф. 5446. Оп. 23а. Д. 17.
Л. 81.
38 Спецпереселенцы в Западной Сибири. 1939-1945. Новосибирск,
1996. С. 101-102; ГАРФ. Ф. 9479. On. 1. Д. 60. Л. 8.
39 ГАРФ. Ф. 9479. On. 1. Д. 60. Л. 28-29; Д. 74. Л. 44; Д. 77. Л. 68,
87-88, 90, 92.
40 Там же. Д. 59. Л. 231-232.
41 Спецпереселенцы в Западной Сибири. 1939-1945. С. 33.
42 Там же. С. 32.
43 ГАРФ. Ф. 9479. On. 1. Д. 74. Л. 220; Д. 59. Л. 164.
44 Там же. Д. 62. Л. 29.
45 Там же. Д. 89. Л. 58,211.
46 Знамя. 1987. № 2. С. 3-14.